За что сражается «Вагнер» от Центральной Африки до Соледара: белорусский взгляд (Часть-2)

В предыдущей публикации мы рассказывали о свидетельствах присутствия российских частных военных подрядчиков в Центральноафриканской Республике, Буркина-Фасо, Судане, Ливии, Мадагаскаре, Мозамбике, где они взамен за свои услуги получают доступ к полезным ископаемым стран. А также – что российская элита рассматривает Африку, как место куда можно спрятаться в случае потери власти. Сегодня мы продолжим рассказ о ЧВК «Вагнера», управляющим которой выступает «повар Путина» – Евгений Пригожин.

Многие, кстати, обратили внимание, что в день выхода российских войск из Херсона Владимир Путин публично не занимался военными делами (он никогда ими не занимается, если обстановка на фронте приобретает неблагоприятный характер). Зато позвонил президенту Центральноафриканской Республики Туадере, с которым, как сообщила пресс-служба, обговорил готовность РФ обеспечить страну продовольствием и удобрениями. Некоторые наблюдатели сразу же предположили, что Путина интересовали не удобрения, а возможность бежать на новую родину.

• И, наконец, третья версия говорит о том, что боевики Евгения Пригожина находятся в африканских странах на своеобразном «хозрасчете»: им платят местные правительства за защиту от отрядов оппозиции, а также за охрану важных объектов и участие в переделе собственности. Тоже совершенно не исключено.

Напомним, что в феврале 2018 года наемники получили подряд на «отжатие» нефтяного завода в районе сирийского Дейр-эз-Зора. Но на их действия неожиданно жестко отреагировали американские военные, уничтожившие с воздуха несколько сот «вагнеровцев». Кстати, совсем недавно в центральноафриканском городе неопознанный самолет сбросил бомбы на лагерь, связанный с российскими боевиками – может быть, это тоже был своеобразный привет от конкурентов по бизнесу?

По словам эксперта CSIS Катрина Доксси, хотя военные подрядчики задействованы, среди прочего, в торговле российским оружием, но доходы из таких источников «меркнут по сравнению с прибылью, которую они могут получить от концессий на добычу полезных ископаемых и доступа к природным ресурсам». Это делает особенно привлекательными для ЧВК «Вагнера» нестабильные страны, богатые полезными ископаемыми, считает он. Тем более, что оплата за услуги наемников осуществляется зачастую не наличными деньгами, а концессиями на разработку недр. А когда недра не удается заполучить в обмен на услуги военного характера, их можно захватить силой, как это ми и видим в Украине.

• Нетрудно заметить, что из всей более чем тысячекилометровой линии фронта бойцы пригожинского ЧВК сконцентрированы на узком участке в районе города Бухмут и его спутника – Соледара. Бои вокруг него идут уже более полугода, при том, что стратегическое его значение крайне незначительно. Однако экономически это достаточно привлекательный актив на Донбассе, который можно начать эксплуатировать, не затрачивая ресурсы на послевоенное восстановление.

Агентство «Рейтерс» напоминает о том, что задачей ЧВК «Вагнера» является взятие под контроль месторождения соли и гипса в этих районах. Так же, как и в Сирии, десятки тысяч бывших заключенных, из которых наскоро сформирована параллельная армия, действующая вне какого-либо правового поля, массово гибнут за конкретные бизнес-интересы своего работодателя. В свою очередь, для Пригожина расходы на живого боевика плюс похоронные после его гибели являются вполне допустимым начальным вложением капитала, учитывая те барыши, на которые он в итоге рассчитывает.

• Одни только рудники «Артемсоли» в Соледаре (куда на днях с большими потерями вошло ЧВК) способны приносить прибыль до 100 млн долларов в год. Еще больше способно приносить производство гипса в этом же городе.

 Кстати, по иронии судьбы формально этим предприятием владеет немецкая фирма «Кнауф» – одна из тех, которые установили тесные контакты с Кремлем во времена канцлерства Ангелы Меркель. Хотя патриарх компании Николаус Кнауф, которому сейчас 86 лет, знаком с Путиным еще с тех пор, когда тот отвечал за международные связи администрации Санкт-Петербурга в 1990-х годах. В последующие годы Николаус Кнауф неоднократно говорил о бизнес-привлекательности России: «если вы не инвестируете в Россию, вы теряете», – однажды сказал он. Затем он снова заявил, что «ни одна западноевропейская страна не имеет таких показателей экономического развития, как Россия». Само предприятие «Кнауф» после 24 февраля не ушло из российского рынка. Есть сведения, что оно исполняет российские военные контракты. Но поможет ли Николаусу Кнауфу знакомство с Путиным сохранить контроль над бизнесом?

• Ответ на этот вопрос должен был бы, конечно, интересовать и Александра Лукашенко, в вотчине которого тоже есть шахты, над которыми с удовольствием установил бы свой личный контроль Евгений Пригожин. Под ружьем у Пригожина сейчас находится порядка 40 тысяч человек – то есть, почти столько же, сколько насчитывают вооруженные силы Беларуси. Кто может дать гарантии того, что, разобравшись с Соледаром, он не переключит свое внимание на Солигорск? Да в принципе никто.

Евгений Пригожин создает сейчас в России параллельную власть, более похожую на опричнину: его боевики существуют вне правового поля и кремлевской административной вертикали. Уже сейчас сообщается, что наемники, получая награды, произносят «служу России и ЧВК «Вагнер» и, очевидно, в критической ситуации скорее будут выполнять приказы командира военной компании, чем официального военного командования.

На примере Африки мы видим, что не Пригожин согласовывает свою деятельность с российским МИД, а наоборот: российское внешнеполитическое ведомство исполняет разного рода деликатные поручения ЧВК. Посылая кувалду в Европарламент, которой он убивает своих проштрафившихся бойцов, Пригожин откровенно демонстрирует, что он не боится и реакции мирового сообщества. Да и вряд ли мировое сообщество в случае, если бойцы «Вагнера» вдруг пойдут отжимать предприятия «Беларуськалия», прореагирует так же, как в Сирии реагировало на захват нефтяного завода в районе Дейр-эз-Зора.

Александр Лукашенко за годы своего правления умудрился без никакой на то особой нужды рассорится со всеми значимыми геополитическими игроками, так что теперь пусть не рассчитывает, что кто-то придет ему на помощь. В конце концов, если ты опустил свою страну до уровня Африки, то терпи теперь все прелести африканской диктатуры: неизбывный страх революции или переворота, отсутствие международной субъективности, блуждающие по стране наемники…

Геннадий ЛУКЬЯНОВИЧ